Секс в Советском Союзе был окружён плотной завесой молчания, табу и идеологии. Слоган «У нас секса нет», ставший почти анекдотичным, на самом деле отражал глубокие установки советской морали. Однако, несмотря на внешнюю аскезу и официальную «бесстрастность», интимная жизнь существовала — сложная, скрытая, иногда трагичная, а иногда полная настоящей страсти.
Идеология против биологии
С первых лет Советской власти сексуальность человека была подчинена задаче «строительства нового общества». Большевики отвергли дореволюционную «буржуазную распущенность», но и сексуальную свободу первых лет революции вскоре объявили излишеством. Уже в 1930-е годы сталинизм ввёл жёсткий контроль над личной жизнью граждан.
Любовь подменили понятием «трудовой доблести». Секс рассматривался лишь как средство продолжения рода — в рамках официального брака и под бдительным взглядом общества. Женщин поощряли рожать, но о телесных удовольствиях говорить было не принято. Это считалось вредным пережитком капитализма.
Табу и цензура
На уроках биологии ученики изучали строение тела в сухих анатомических терминах. Слово «пенис» почти не произносилось, а тему менструации обходили стороной. Советская медицина избегала термина «секс» — он заменялся эвфемизмами вроде «половая жизнь» или «интимные отношения».
Сексуальное просвещение отсутствовало как явление. Подростки узнавали о сексе либо из шёпота сверстников, либо из «левых» источников, вроде медицинских энциклопедий или контрабандной западной прессы.
Порнография была строго запрещена. Даже эротика в искусстве подвергалась цензуре. Картину могли снять с выставки, если в ней находили «излишнюю телесность».
Женская сексуальность и материнство
Советская женщина — это, прежде всего, мать и труженица. Сексуальность женщины не поощрялась, наоборот — считалась подозрительной. До замужества она должна была быть целомудренной, после — верной женой. В обществе осуждали яркий макияж, короткие юбки, разговоры о наслаждении.
Аборт был легализован в 1955 году, но отношение к нему было сложным. С одной стороны, государство разрешало прерывание беременности, с другой — осуждало это как «безответственное поведение». Контрацепция почти отсутствовала: презервативы были низкого качества и в дефиците, а гормональные средства считались вредными и доступными только по блату.
Гомосексуальность под запретом
Гомосексуальные отношения в СССР были вне закона. В 1934 году статья 121 УК РСФСР ввела уголовную ответственность за мужеложство — от 3 до 5 лет лишения свободы. Гомосексуальность объявлялась «буржуазным извращением» и признаком морального разложения.
Лесбиянство, как феномен, вообще не признавалось: «если нет проникновения — нет проблемы». Однако женщин, подозреваемых в гомосексуальности, тоже могли уволить, лишить жилья или запугивать КГБ.
И всё же секс был…
Несмотря на официальную мораль, секс в Советском Союзе существовал — за занавесками коммуналок, в лагерях стройотрядов, в поездах дальнего следования. Были романы, измены, первые поцелуи и жаркие признания. Люди влюблялись, искали и находили близость.
В 1970–80-х годах появились первые признаки сексуальной «оттепели»: в кино начали мелькать сцены с обнажёнкой, журналы «Здоровье» осторожно обсуждали «половую гармонию», а западные фильмы с эротическим подтекстом становились мечтой для советского зрителя.
Перестройка и сексуальная революция
Настоящий прорыв случился в годы перестройки. Михаил Горбачёв открыл шлюзы гласности, и тема секса ворвалась в общественное поле. Именно тогда в телешоу «До и после полуночи» прозвучала фраза:
«У нас секса нет, у нас есть любовь!»
Она быстро стала символом всей эпохи. В СССР начали выходить книги и статьи о сексуальности, появились первые секс-шопы, курсы «психологии интимных отношений». Сексологи, раньше существовавшие лишь в спецкабинетах, начали говорить публично.
Миф о безсексуальном СССР
Идея, что в СССР «не было секса», — миф, но с реальной основой. Секс был, но он был вытеснен в тень. Государство стремилось контролировать не только экономику и идеологию, но и интимную сферу человека.
Советский человек жил в условиях принудительного целомудрия и дефицита — не только продуктов и одежды, но и информации, телесности, свободы любить без страха и стыда.
С падением СССР пришла сексуальная революция, но её корни — в том скрытом, напряжённом, молчаливом опыте поколений, которым приходилось любить — тихо, осторожно и часто на грани допустимого.